На этой неделе не стало легендарного актера Жан-Поля Бельмондо. Алексей Васильев, который много писал о его фильмах еще для журнала «Афиша», прощается с любимым артистом.
У каждого в жизни был свой первый Бельмондо. Мой был одет в шкуру Кинг-Конга и летел на тарзанке над Парижем, неся в охапке роскошную мисс Ракель Уэлч в подвенечном платье в мэрию VIII округа. Его полету вторило вальсирующее диско Владимира Косма, его сопровождали мультяшные бабочки и львы, а сам герой был заключен в сердце из разноцветных мигающих лампочек.
Фильм назывался «Чудовище» (1977) и был самым широким жестом французской комедии и самым горячим, отчаянным признанием в любви, которое кино когда‑либо делало самому себе. Бельмондо в роли кинокаскадера Майка Гоше пробегал пружинистой, пританцовывающей поступью боксера на ринге всю широту социального диапазона действительности: от неореалистической правды жизни контрактника, неделями сидящего без работы, через китчевый шик ресторанов, где пасутся кинозвезды, в вековое богатство старинных замков аристократов, покупающих актерскую любовь. И в итоге — в ту безграничную щедрость бытия, которая возможна только на экране, где ты, как икона, обрамлен в филигранный оклад световой гирлянды.
Бельмондо здесь получил свой бенефис.
В «Чудовище» Бельмондо сыграл одновременно любовь к кино, всепронизывающую, как когда любят до слез, и само это кино, достойное именно такой любви. Невозможное кино как осуществившаяся реальность.
Роли бывают серьезные, комические, прекрасные. Есть роли-перевоплощения и стопроцентные совпадения образа и актера. Здесь Бельмондо сыграл невероятную, самую прекрасную роль в истории кино: он хорош не как актер, а как своего рода монтажер, сочетающий несовместимое, как оператор, фиксирующий неуловимое. Он был одновременно всем из вышеперечисленного — кроме серьезного.
В том же 1977 году с экрана прозвучали слова: «Я думала, вы бесчувственное животное. Я ошибалась: вы — чувствительное животное».
«Чувствительное животное» — в противоречии самого этого словосочетания скрыта причина той дихотомии отношения к Бельмондо, которое сопровождало его актерское присутствие на наших экранах.
Чувствительный. Настолько чувствительный, что может проглядеть в полюбившейся девчонке предательницу («На последнем дыхании», 1960). Достаточно чувствительный, чтобы превратить прогулку с любимой в сцену из мюзикла («Безумный Пьеро», 1965); да, конечно, он и ее будет задирать в дуэтной песне как пятиклашка, но и плясать будет исправно как Джин Келли (этим талантом Бельмондо к музыкальному жанру Годар, кстати, воспользовался еще в комедии «Женщина есть женщина»). Так же задирать он будет и другую, накачанную наркотиками: «Дорогой, это соловьи?» — «Нет, вороны» («Человек из Рио», 1964), но послушно следовать за ней по дебрям Бразилии в приключении страшном и опасном, рискуя жизнью и следя, чтобы с нее волоска не упало.
Ведомый тем, что у людей называют отцовским чувством, он пойдет в тюрьму за наркозависимым подростком, чтобы вызволить его оттуда и защитить от самого ледяного изверга французского кино 70-х («Частный детектив», 1976). Вышедшим в тираж старикам, некогда обучившим его высшему пилотажу мошенничества, — придумывать аферы, где они б могли подзаработать в ролях мужей-рогоносцев и всяких дядюшек («Игра в четыре руки», 1980).
Эта чувствительность импонировала — и Бельмондо стал рекордсменом по количеству фильмов, перенесенных в СССР на 70-миллиметровую пленку.
А в прологе «Частного детектива» он пинает коленом по животу беременную женщину, не зная наверняка, что «живот» — это подложенный мешок с героином. В «Кто есть кто» (1979) варит соперника заживо в сауне и въезжает на автомобиле прямо во французское окно дома, где ему не хотят назначать аудиенцию. В «Игре в четыре руки» так же въезжает в витрину венецианского отеля, прямо к стойке ресепшена, только уже на катере.
Поэтому когда в 1983 году в СССР начались чистки зарубежной части репертуара, он стал главным кандидатом навылет.
Шесть лет его уже полюбившиеся фильмы удаляли с экранов, новые фильмы не выходили — пока в 1989 году, в перестройку не прорвало по новой.
