Хирург Юлия Захалева из госпиталя в Нью-Йорке звонит семье пациента, которого недавно интубировали. Ему стало хуже. Это труднее всего — говорить правду семье, которой так нужна надежда. Юлия сама вошла в красную зону, когда началась эпидемия — она и ее коллеги помогали реаниматологам. Юлия Захалева пообщалась с психологом Анной Хасиной и дала интервью изданию “Правмир”. Юлия рассказала о всем том, что происходит в Нью-Йорке и США.
“Мы прошли пик, и у нас ситуация стабилизируется. Я не могу сказать, что она стабильно хорошая, но по крайней мере, мы видим, что пациентов потихоньку становится меньше, они выздоравливают… Мы уже начали задумываться о том, что будем делать дальше, когда откроем госпитали, как выйдем из этой ситуации. “, – говорит Юлия.
“Примерно пять недель назад на нас нахлынуло это цунами. К сожалению, это выглядело именно так. Сначала я помогала с выпиской пациентов, потому что они тогда еще считались ковид-отрицательными, их надо было отправить домой как можно раньше.
Буквально в течение нескольких дней, у нас в отделении случилось то, что произошло в остальных отделениях по всем госпиталям в Нью-Йорке. Пациенты стали ковид-положительными, у них начались осложнения.
Наш департамент хирургии прекратил плановые и амбулаторные операции. Мы продолжали дежурить в приемном покое, на срочных операциях. Я имею в виду хирургическую бригаду и фельдшеров, медсестер-анестезиологов. Собственно говоря, мы все решили, таким образом, распределить наши ресурсы. Это было наше самостоятельное решение. Нашу инициативу поддержали. Затем у нас появилось больше ресурсов.
Нам никогда не приходилось принимать вот этих тяжелых решений — когда нескольким пациентам требуется аппарат одновременно, и надо выбирать. Средств индивидуальной защиты тоже, в общем, хватало. У нас физически не было ни времени, ни возможности поговорить с каждым. Но, к сожалению, мы звонили семье, когда ситуация ухудшалась. Это труднее всего — говорить правду семье, которой так нужна надежда.
Я не могу сказать, что система была идеально готова, никто не был к этому готов. Но ресурсы перераспределили достаточно быстро. И уже на вторую неделю не создавалось впечатления хаоса. Или, по крайней мере, это был хорошо контролируемый хаос.
Сейчас у нас работает много врачей из других регионов, которые стали добровольцами, приехали, чтобы нам помочь.
Для меня признаком того, что все потихоньку возвращается в норму, является то, что сейчас мы уже начали задумываться о том, что будем делать дальше. Мы начали строить планы о том, когда будем открывать наше хирургическое отделение, назначать плановые операции. Когда мы начнем по-настоящему принимать пациентов. И для меня это, в общем, знак того, что, надеюсь, этот этап подходит к концу.
