Феномен любви россиян к скончавшемуся легендарному исполнителю объяснить просто. Он был по-настоящему любимым и очень родным для каждого, сообщают Новости в Мире
Скоропостижную смерть прославленного баритона Дмитрия Хворостовского многие россияне восприняли как личную трагедию. Ведь хотя певец с 1994 года и жил в Лондоне, имел гражданство Соединенного Королевства, выступал преимущественно на западных сценах, все считали его очень русским, родным. И Дмитрий платил ответной любовь.
Популярное: Блондин Никита Джигурда в компании «прекрасной незнакомки». Видео
В его репертуаре были не только оперные арии, которые, будем откровенными, рассчитаны на подготовленную, серьезную, умную публику, но и песни, которые каждый из нас знает, кажется, с детства – "Журавли", "На безымянной высоте", "Нежность", "Как молоды мы были", "На безымянной высоте", "Где-то далеко"… И его особая, очень интеллигентная манера их исполнения всем очень импонировала. Драматический баритон Хворостовского пьянил и завораживал.
Люди, даже не разбираясь в тонкостях оперного звукоизвлечения, в особенностях вибрато, интонирования, обертонов и импеданса, понимали, что Хворостовский – это настоящее искусство, которого очень мало сегодня. Он – не временщик, не светский персонаж, как многие на нашей эстраде.
Певец не привлекал к себе внимания при помощи скандалов, не выходил, как это теперь модно, на сцену в исподнем, не выносил на всеобщее обозрение семейную жизнь. Да, все знали, что у него было несколько браков, что у него когда-то появились проблемы с алкоголем. Но все это только усиливало образ очень понятного, очень родного артиста.
И поэтому когда некоторые журналисты стали выискивать и смаковать не самые красивые подробности его жизни и смерти, когда, как коршуны, в погоне за сенсаций набросились на скончавшегося Хворостовского, народ возмутился и справедливо встал на защиту доброго имени артиста. Случился настоящий массовый психоз!
В отношении Хворостовского просто не хотелось знать про скандалы и интриги, не хотелось разоблачений. Его образ был настолько светлым и чистым при жизни, что опорочивание его после смерти выглядело цинично и подло.
Журналисты, конечно, не успокоятся – такая у них работа. Будут соревноваться друг с другом в скорости появления фотографий артиста в гробу, будут опрашивать друзей и знакомых Хворостовского, делить между родственниками его наследство, выискивать подробности лечения. Это удел всех известных людей, которым не было покоя ни при жизни, ни после смерти.
Но в отношении Хворостовского эта репортерская суета выглядит как-то жалко, мелко. Ведь вряд ли уместно превращать уход человека такого масштаба в светское развлечение для публики, писать о нем наравне с трусами Пугачевой и изнасилованиями Шурыгиной.
Пусть он останется недосягаемой величиной – не звездой, а огромной Галактикой, которая теперь очень далеко.
