История Гульнары. Или кто превращает Узбекистан в дурдом?

Интрига, связанная с исчезновением Гульнары Каримовой, слухами о ее смерти, а затем анонсом появления на публике, зашла далеко – это дурно пахнет и наносит урон Узбекистану.

Не будем говорить о том, что отсутствие возле курантов в Ташкенте в назначенное время – 13 часов дня – Гульнары Каримовой является подтверждением информации о ее возможной смерти, которую настойчиво тиражируют некие силы.

Власть в Ташкенте должна обратить внимание на происходящее вокруг имени старшей дочери первого президента Узбекистана Ислама Каримова и положить конец слухам, инсинуациям и провокациям, которые происходят в связи с отсутствием реальной информации о ее судьбе.

И сделать это необходимо во благо репутации страны. Ведь Узбекистан – это не шутка и не шут гороховый, и рулят там, наверное, не тролли из Твиттера.

Лучшим было бы, конечно, предъявить публике живую Гульнару, а затем объясниться по поводу ее статуса и предъявить свидетельства, что ее права, как и каждого другого индивидуума, соблюдены и защищены, несмотря на фамилию, на то, кем она была.

Перемена, если она приходит в страну, не должна быть выборочной. Иначе это не перемена.

Если же Каримова так и не будет предъявлена публике, не появится… (пишешь и чувствуешь, как приелась тема, резиновая и приторная до тошноты, но приходится), то это означает, что президентство нового лидера страны, очевидно, – Шавката Мирзиёева, навсегда будет отягощено этим нерешенным, нераскрытым вопросом.

При всей спорности личности Гульнары Каримовой нельзя не видеть трансформации, которая происходит здесь и сейчас, – на наших глазах она превращается в мученицу.

Но, даже жалкая, она таит в себе огромную силу. Она по-прежнему остается единственной в Узбекистане, кто до сих пор, как показали события прошлой недели, вызывает интерес на всем пространстве бывшего СССР и дальнего зарубежья – просто звезда, и с этим общественным запросом Ташкент что-то обязан делать.

Иначе в скором времени не Гульнара будет их пленницей, а они – ее пленниками, живой или мертвой…