26 сентября в Ельцин-центре состоялся последний концерт тура Земфиры «Маленький человек», во время которого она объявила об окончании концертной деятельности. Есть для таких случаев лобовой журналистский прием – «представим себе реакцию Британии на то, что Пол Маккартни заявил о завершении карьеры».
Новость в том, что заявление Земфиры не вызвало почти никакой реакции (кроме ряда статей в духе «такое случалось и с другими звездами»)– ни в феврале, ни сейчас, спустя полгода, когда она дала последний концерт. Никаких публичных сожалений, никаких бдений фанатов с просьбами «не уходи»; никаких ток-шоу на каком-нибудь федеральном канале. «Ну, уходит – и уходит, и что?..» – вот самая типичная, самая «нормальная» реакция – как будто речь идет о том, что магазин переехал или сменился дворник в доме. «Дворник был хороший. – Ну и что? Пришлют нового».
Сравнение с Маккартни некорректное, конечно – но тут нужно делать поправку на историю. Современная британская поп-культура имеет глубокие корни – это связано, в первую очередь, именно с непрерывностью истории самой страны. Все это время и Британия была одна и та же, и королева – или король – всегда были; и еще много чего такого, фундаментального, что «не изменилось» – за исключением, может быть, колоний. В нашем случае все не так. Но реальность состоит в том, что наша страна фактически началась всего 25 лет назад. И вот у этой новой страны совсем небольшая история, которая писалась у нас на глазах; и артистка со сценическим именем Земфира, родом из самобытного региона, но одновременно и из самой «глубинки» – важная часть самоидентификации новой страны. Ее голосом новая страна впервые и заговорила о себе, вообще обрела язык.
Основные жизненные вехи самой Земфиры совпадают с вехами прежней – и новой страны. Это такой маленький бонус для всего поколения нынешних сорокалетних: закончила школу, когда распался СССР; самостоятельная жизнь совпала с началом капитализма; ближе к концу 90х более-менее встала на ноги – а в 2000е, наконец, удалось сделать кое-что «выше себя». Пережить несколько рождений, дважды или трижды, мучительно потерять себя прежнего, и затем родиться вновь – это в точности путь целой страны, который она должна была неизбежно проделать (но, как выяснилось, не проделала: большинство предпочло просто впасть в забытье, летаргический сон). Таких, как Земфира называют затертым термином «голос поколения», но по-другому не скажешь: по ее песням, даже по строчкам, можно изучить историю новой страны – узнать все, что случилось с ней хорошего, плохого, дикого или тоскливого или никакого; «меня убивают – так тоже бывает» – это звучало на Новом Арбате из колонок в конце 1990х, после очередного теракта – фраза может показаться циничной, но, в сущности, так про себя каждый и думал, этими словами.
