С 4 по 8 мая 1910 года в Петербурге проходил Всероссийский съезд по борьбе с торгом женщинами, на котором представители общественных организаций и партий пытались выработать механизмы борьбы с тайной проституцией.
В 1907 году Санкт-Петербургский окружной суд рассматривал громкое дело об убийстве красавицы Зинаиды Андреевой, известной до замужества как Сара Левина. На скамье подсудимых оказался супруг убитой, который был вынужден рассказать обществу о тайной жизни его жены. Дело вел в то время известный адвокат Сергей Аркадьевич Андреевский, чья речь перед присяжными дошла до наших дней. Его подзащитный рассказал ему историю его страсти к Саре, общедоступной «барышни», с которой он познакомился в Лесном парке. Несмотря на то, что в тот момент Андреев был женат, он поддерживал связь с Сарой, которая «рисковала ходить по рукам». Когда же его первый союз распался, он связал себя узами с Левиной, которая после замужества стала именоваться Зинаидой Андреевой. Несмотря на новый статус, она не утратила своей свободы и осталась верна привычкам общения с мужчинами. Когда же она решила уйти от него, закрутив ромам с генералом Пистолькорсом, Андреев убил ее, зарезав финским ножом.
История страсти Андреева к путане, которая закончилась для всех трагедией, активно обсуждалась в обществе. Люди говорили о падении нравственности в обществе, обесценивании института брака и о проблемах тайной проституции, которая активно развивалась в то время. Несмотря на то, что фактически в то время в России проституция была легализована и находилась под контролем Врачебно-полицейского комитета, выдававшего дамам «Желтые билеты», существовала проблема продажной «любви», которую незаконно оказывали «по совместительству» женщины из бедных слоев общества.
В мае 1910 года в Петербурге прошел первый Всероссийский съезд по борьбе с торгом женщинами, на котором обсуждались причины «нравственной гибели» женщин и способы, которые помогли бы им избежать падения «в пучину разврата». В 1901 году в России было зарегистрировано 2400 публичных домов, в которых работало свыше 15000 женщин. В 1910 году, по данным Врачебно-полицейского комитета, в городе на Неве проституцией промышляло около 2600 женщин.
В ходе опроса, в котором приняли участие 600 петербургских «жриц любви», выяснилось, что для 75% собеседниц это было вынужденной подработкой. Из шести сотен опрошенных 199 работали также прислугой, 143 были ремесленницами, 85 — фабричными работницами, а 32 — поденщицами. В ходе майского Всероссийского съезда общественности было представлено масштабное исследование явления женской торговли. Повышенное внимание было приковано к теме тайной проституции.
Исследовав проблему, эксперты пришли к выводу, что главной причиной, толкавшей женщин-работниц в ряды общедоступных барышень, была экономическая необеспеченность. Так Раиса Львовна Депп, член совета женской прогрессивной партии, привела данные, которые показывали, что заработок у женщин был ниже мужчин и непомерно низок в сопоставлении его с ценами на продукты первой необходимости. Средний заработок работницы в Петербурге в те годы составлял 12-15 рублей. При этом за самое дешевое жилье (угол, койку или полкойки) квартирантки были вынуждены платить от 1 рубля 50 коп до 4 рублей, причем угол меньше, чем за 3 рубля, обычно был темный, сырой или холодный, а за полкойки нередко плата составляла 2 — 2,5 рубля.
О том, что на проституцию работницу толкает главным образом необходимость побочного заработка, говорил в своем докладе и юрист Роберт Александрович Шихман. «Труд в ремесленных заведениях, часто переходящий в ночную и сверхурочную работу, притупляет и мучает, и мастерица получает такое грошовое содержание, что ей не только не хватит на мало-мальски человеческую комнату, но и хотя бы, но то, чтобы оправдать расходы на сапоги, изнашиваемые ею при путешествиях из мастерской к себе домой, куда-нибудь на десятую линию острова, где она ютится в каморке.
Такая жизнь в впроголодь хоть кого ожесточит и сделает индифферентной к голосу женской стыдливости. И роковой шаг облегчается ей особенно тем, что развратители и обольстители всегда готовы к услугам, всегда кружат ей голову «земными благами» и лживыми обещаниями жениться», — говорил он, отмечая, что жизнь такой женщины настолько ужасна, что проституция не может ей казаться страшным выходом из ее положения.
Эксперт подчеркивал, что особенно развита фабричная проституция в самых тяжелых отраслях труда, где развитие рабочих стоит на более низкой ступени и где заработная плата особенно ничтожна: «Промышленные кризисы выбрасывают огромное число женщин в армию безработных, и тут она затирается и голодом, и холодом, и в годы таких кризисов резко поднимается цифра фабричных проституток». Говоря о неофициальной проституции, участники коснулись проблемы, с которой сталкивались представительницы творческих профессий.
Так на страницах «Петербургской газеты» в свое время было опубликовано письмо одной драматической актрисы, которая рассказывала о том, какие нравы царят за кулисами: «Путь к славе или, проще говоря, к положению на сцене и куску хлеба для артистки, за редким исключением, лежит через спальню и режиссера, и антрепренера, и провинциального рецензента, и просто «влиятельного лица», в роли которого нередко выступает какое-нибудь его степенство или местный «чин». Главными «павианами», являются, конечно, господа режиссеры, потому что от них зависит существование артистки».
Но, по словам Шихмана, некоторая категория продажных женщин, специально занимаются профессиональным развратом под громким именем артисток: «Для них театральные подмостки лишь выгодный фон, на котором живой товар повышается в цене». Кроме того, в Петербурге в то время функционировали несколько шансонетных школ. «Их деятельность весьма недвусмысленна, если уже исходить из того положения, что кафе-шантан ничто иное, как замаскированный дом терпимости. Школы шансонеток, попросту говоря, вербуют смазливых девушек и готовят их к занятию проституцией. Многие шансоньетки попадают в официальный или тайный веселый дом».
Кроме того, в газетах того времени можно было встретить объявления об услугах ясновидящих, хироманток и физиономисток, которые за «пятирублевый взнос» принимали клиентов у себя в будуарах. Все эти участницы рынка интимных услуг всячески старались обходить стороной Врачебно-полицейский комитет. Участники съезда отмечали, что женщины, не состоящие на учете, нередко страдали венерическим заболеваниям. Так, к примеру, если в 1910 году 52,7% проституток болели сифилисом, то в 1914 году этот показатель возрос до 76,1%. По мнению экспертов, решить проблему проституции в России можно, подняв уровень нравственного воспитания и улучшив экономическое положение работниц.
Также в числе предложений звучали закрытие всех притонов, запрещение размещений сомнительных объявлений, а также устройство женских клубов, где участницы могли бы проводить свой досуг. Стоит отметить, что после Октябрьской революции в 1917 году, проституция была официально запрещена.
